Легенда длиной в 80 лет…
Вечером 7 апреля пришла печальная весть – скончался почетный гражданин Одинцовского района, всемирно известный тяжелоатлет Виктор Григорьевич Куренцов. Для всех, кто знал Виктора Григорьевича, его уход — невосполнимая, тяжелая утрата, в которую до сих пор не хочется верить.
5 апреля он отметил 80-летие, и этот материал «НЕДЕЛЯ» готовила к юбилею нашего выдающегося земляка. Редакция решила ничего не менять в статье. В этих строчках Виктор Григорьевич – живой, наш, родной. Таким и будем его помнить…
Текст Тамара СЕМЁНОВА, Валерия БАРАНЦЕВА, фото из архива семьи Куренцовых
Как всегда, в день рождения у легендарного спортсмена не смолкал телефон – не только друзья, но и многочисленные знакомые спешили поздравить Виктора Григорьевича и хотя бы немного пообщаться с ним.
Витёк, живи за нас!..
Спортивная карьера Куренцова поистине неповторима. Только представьте –шестикратный чемпион мира, семикратный чемпион Европы, девятикратный чемпион Советского Союза, серебряный призер Олимпиады в Токио и золотой – Олимпиады в Мехико. Он установил 26 мировых рекордов, многие из которых сам же и побил. После триумфальной Олимпиады в Мехико в 1968 году Виктор Куренцов попал в Книгу рекордов Гиннесса как человек, поднявший больше всех тяжестей на килограмм собственного веса – 187,5 килограмма в толчке двумя руками. Рекорд десять лет был недосягаемым для тяжелоатлетов. «Десять лет – огромный срок для тяжелой атлетики. Десятки, если не сотни спортсменов безуспешно штурмовали его, проклиная и восхищаясь автором», – сказал об этом факте в своей книге о Куренцове известный писатель С.П. Мосияш.
Путь к недосягаемым спортивным вершинам пятилетний Витя начал в таком далеком для нас 1946 году. Они с двухлетним братишкой в буквальном смысле умирали от голода в родной белорусской деревне. Отец мальчиков погиб на фронте, а мама попала на десять лет в тюрьму за ведро мерзлой картошки, которую, спасая детей, наковыряла на колхозном поле. Соседи, заметив, что дети перестали выходить из хаты, посоветовали Вите идти за помощью в райком партии (это тогда была высшая власть): «Батька же твой был большевиком, глядишь, помогут. А про мамку молчи, что в тюрьме, скажи – умерла…»
Витя, собрав последние силы, посадил братика на «горбушку» (тот уже не мог идти) и отшагал несколько километров до райцентра. В райкомовском коридоре было пусто. Дети, замерзшие, босые и оборванные, растерялись: на дверях таблички, а читать-то Витя не умел. И не знал, как же теперь найти «главного начальника». И тут из дальней двери вышел мужчина в распахнутой шинели с буханкой хлеба и маленьким довесочком. И Виктор Григорьевич не мог вспоминать об этом без слез: «Дяденька, родненький, дай хлебца!»
Дяденька молча сел на корточки и стал кормить детей, отламывая от буханки кусочки. Маленький не мог жевать: от истощения у него не выросли зубы. И Витя жевал брату, стараясь не сглотнуть… Ему довелось объехать весь мир, но он всегда говорил: «Сколько я перепробовал деликатесов разных за свою жизнь, но тот хлеб – и умирать буду, не забуду. Никогда ничего вкуснее не ел…»
Спасителем братьев Куренцовых оказался легендарный командир партизанского отряда, Герой Советского Союза, а с 1965-го — первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии Петр Миронович Машеров. Уже став знаменитым спортсменом, Виктор Григорьевич никогда не забывал «дядечку» и поддерживал с ним связь вплоть до трагической и загадочной гибели Петра Машерова в автокатастрофе 1980 году.
Помнил Виктор Куренцов и фразу водителя Петра Машерова, брошенную в тот судьбоносный для него день: «Много их нынче, Петр Миронович, всех не соберешь…» А он все равно собирал…
Братьев определили в разные детские дома. Там, куда попал Витя, было 150 осиротевших в войну детей. В детдоме, несмотря на скудное питание, он окреп. А многие ребята были после концлагерей – крайне истощенные, больные. И как-то один мальчик сказал ему: «Витек, мы умрем, а ты будешь сильный, ты живи за нас». Этих слов Виктор Григорьевич не забыл. Когда у него было уже 150 золотых медалей, он сложил эти чемпионские награды в чемоданчик и поехал в свой детский дом. Но этого спасительного приюта уже не было. Он нашел старенькую учительницу, был жив и завхоз. Втроем они постояли у клена, который когда-то посадил Виктор. Он повесил на ветки свои награды: «Нас тогда здесь было 150, и за каждого я завоевал медаль». Слова маленького умирающего страдальца оказались пророческими…
Медаль и сомбреро для сына
Удивительно, но на выбор спортивной стези Виктора Куренцова тоже повлияло голодное детство. После окончания техникума в Новокузнецке, он устроился на местный завод, при котором было несколько спортивных секций. Узнав, что тяжелоатлетов лучше всех кормят, решил примкнуть к ним. Когда пришло время службы в армии, Виктор был уже подготовленным спортсменом, и его определили в воздушно-десантные войска. Куренцов служил в гвардейской дивизии на Дальнем Востоке, где и встретил своего первого тренера – Владимира Каплунова. К слову, позже они породнились, женившись на сестрах. Еще будучи солдатом-срочником, Виктор Куренцов выполнил норматив мастера спорта. На дальневосточных соревнованиях его заметили и пригласили в сборную СССР. Службу он уже продолжил в столичном военном округе. Тогда же Виктор Куренцов и поселился в Одинцово.
Главной медалью в своей жизни Куренцов считал не олимпийское золото в Мехико, а медаль высшей пробы чемпионата мира 1965 года.
Свой первый чемпионат мира тяжелоатлет выиграл в 1963 году. Однако главной медалью в своей жизни считал не олимпийское золото в Мехико, которое случилось пятью годами позже, а медаль высшей пробы чемпионата мира 1965 года. Виктор Куренцов посвятил ее своему новорожденному сыну.
– Я появился на свет в октябре, а папа увидел меня только в декабре, – вспоминает Сергей Куренцов. – Его постоянно не было дома – у тяжелоатлетов, в отличие от тех же лыжников и легкоатлетов, нет сезонов, им нужно быть в форме круглый год. Отец это понимал, и каждый день тренировался, даже на отдыхе. Говорил, что десяти дней без спорта достаточно, чтобы растерять кондиции. Как же я радовался, когда он приезжал домой! Всегда с подарками. Помню, встречаю его в Шереметьево после той самой Олимпиады в Мексике, а папа идет ко мне навстречу в сомбреро и держит в руках такую же, только детскую шляпу. В этих экзотических головных уборах мы и попали на страницы газет. На заграничные соревнования семьи спортсменов не пускали, а вот на внутренних сопровождение родных разрешалось. Они часто проходили на юге, так что я объездил весь Крым и Абхазию. Бывало, что не успевал вернуться к школьной линейке 1 сентября. Вместе с такими же «спортивными» детьми мы играли, таскали маленькие «блины», веселились.
«Сталинградский» рекорд
К слову, триумф в Мехико дался Виктору Куренцову очень тяжело. На первой же тренировке он рассек отскочившей штангой средний палец руки. Хлынула кровь. Начальство на «разборе полетов» выдало атлету по полной программе: что он самонадеян, что не думает об ответственности и о доверии Родины. Даже предположили, что он травмировал себя специально, чтобы увильнуть от состязаний…
До начала соревнований оставались считанные дни, штангисты усиленно тренировались. Куренцов тоже приходил в зал, давал друзьям советы, иногда брал штангу здоровой рукой – только и всего. Японцы думали, что Куренцова даже не заявят. Но он уговорил тренера. В жиме он ставит олимпийский рекорд – 152 с половиной килограмма, обойдя японского атлета на 12 с половиной килограммов! Во втором движении для первого подхода заказывает 135 килограммов, но штанга вырывается из рук и падает. Он понял, что открылась рана: по руке сквозь лейкопластырь (повязки не разрешались) потекла кровь. Лопнул шов. Подходит второй раз, рвет, но штанга валится ему за спину. Наши буквально ахнули. Все понимали, что если он уронит штангу в третьем подходе, его снимут с соревнований. И – прощай, Олимпиада, прощай, Мексика!.. Ассистенты вновь установили штангу, и тут в полной тишине замершего зала Куренцов услышал голос главного тренера команды Воробьева: «Виктор, вспомни Сталинград!»
Потом Куренцов признавался: «Меня словно током пронзило». Он взял вес и, опустив штангу на помост, что было сил заорал в зал: «Кто еще хочет Сталинграда?!» Крик потонул в буре аплодисментов.
Получив право идти на последнее движение-толчок, Куренцов заказал 175 килограммов и вытолкнул. А к третьему подходу велел поставить, казалось бы, нереальный в его ситуации вес – 187,5 килограмма. Свой знаменитый рекорд спортсмен установил с незаживающей рукой, как говорится, на морально-волевых.
Виктор Куренцов завершил спортивную карьеру после 30 лет, понимая, что нужно дать дорогу молодым. «Напоследок» помог сборной СССР победить в 1972 году в командном зачете на мировом первенстве в Констанце, несмотря на серебро в личных соревнованиях. И это с учетом того, что на тот момент уже два года как не выступал на крупных турнирах.
Министр иностранных дел Одинцовского района
В Одинцово Виктор Куренцов занялся административной работой. Благодаря ему в городе появился спортивный клуб «Искра». Идею создания такого комплекса поддерживали многие, но только ему удалось пройти все административные препоны и добиться строительства. Из Вооруженных сил уволился в звании подполковника. Какое-то время работал в ДОАССАФ, затем в начале двухтысячных попал в районный Совет депутатов. Сергей Куренцов подчеркивает – работа была общественная, и отец никаких денег за нее не получал. Легендарный олимпиец никогда не кичился своими достижениями – после развала СССР даже пытался устроиться грузчиком на мясокомбинат, чтобы кормить семью. В качестве необходимого «прожиточного минимума» оставил только свою военную пенсию. На валюту, заработанную в загранкомандировках и загранпоездках (оплата лекций, к примеру), приобретал в кризисные 90-е лекарства для района, одноразовые шприцы для детской больницы. Его тогда справедливо называли «министром иностранных дел Одинцовского района». Где бы ни бывал за границей, свободное время проводил в тех библиотеках с русскими фондами. Для себя лично Куренцов в «высших сферах» никогда ни о чем не просил. Но когда заболела жена, а денег на теплые страны, куда ей настоятельно рекомендовали поехать врачи, не было, отправился к старым знакомым в Министерство иностранных дел. И Куренцова с супругой отправили в Италию.
В Министерстве иностранных дел тяжелоатлет проработал пять лет. Вернувшись, был советником предыдущего главы муниципалитета Александра Гладышева. По инициативе Виктора Куренцова в той же «Искре» появилось отделение для тренировочного восстановления людей после тяжелых операций.
Мы можем сколько угодно искать ответ на вопрос, в чем же именно феномен Виктора Куренцова? Конечно, огромный труд и упорство, конечно, и природный дар. Но только ли?
Его сын уверен, что все дело опять же в нелегком детстве: «С самого раннего детства папа привык полагаться только на себя и стремился быть лучшим».
И опять-таки – разве так все это просто? Судьбу не перескажешь…
Сам же именинник в беседе с журналистами пошутил, что стимулом всех его побед и рекордов стал… вредный сосед. И в этом тоже открывается еще одна золотая грань прекрасного человека, подшучивавшего над своими потрясающими весь мир триумфами:
– Главные медали и титулы я выиграл, живя в Одинцово. Здесь у меня был сосед, который меня почему-то невзлюбил. Как вернусь с золотом – его не видно и не слышно. За всю спортивную карьеру я проиграл лишь три раза – у меня два серебра и одна бронза. И все эти разы стоило мне приехать, как сосед ехидно спрашивал: «Ну что, начистили тебе «нюшку»?» Лишний раз радовать его не хотелось, вот и приходилось стараться…
