«Он мне и воздух, он мне и небо»
Текст: Георгий Янс
Они родились в один день 27 марта… Напрашивается продолжение: «Прожили долго и счастливо и умерли тоже в один день». Такие сказочные сюжеты случаются в реальной жизни, но это не про них. Были счастливы, но жили несчастливо. Умерли с разницей в три года с одним и тем же онкологическим диагнозом.
Поэты Вероника Тушнова и Александр Яшин. Их «лавстори» давно стала хрестоматийной, но даже сегодня она вызывает сентиментальный отклик. Таких историй миллионы, но только единицам дано облечь их в гениальные стихи.
Честно скажу, что до сегодняшнего дня практически не был знаком с их творчеством. Тушнова – Алла Пугачева с гениальной песней на ее стихи «Не отрекаются, любя». Яшин – купленная в Сибири более сорока лет назад его книжка «Гроздья рябины», которую даже не открывал.
Если бы не поэт Эдуард Асадов, вряд ли бы заинтересовался этой историей. Его зарифмованные воспоминания – один из немногих документов об отношениях этих двух поэтов. Пожалуй, лучшее, что читал у Асадова.
«И вот мы трое за крепчайшим чаем.
Усталые, смеемся и болтаем.
Что знал тогда я? Ничего не знал.
Но вслушивался с легким удивленьем,
Как ваши речи из обычных слов
Вдруг обретали новое значенье,
И все – от стен до звездного круженья –
Как будто говорило про любовь!»
Они встретились в 1958 году. По меркам того времени – пожилые люди. Ей 43, ему 45. У нее за плечами два брака и дочь. Он – в третьем браке и семеро детей (четверо от последней жены). В годы войны – он на фронте, она – врач в эвакуационном госпитале. Она не мыслит своего существования вне поэзии. Для него поэзия стала профессией. У нее даже самые ранние стихи – крик души. У него правильные и проходные стихи, но они дали ему высокий официальный статус вкупе со Сталинской премией.
К моменту встречи она состоявшаяся, но не очень известная поэтесса, он – поэт и прозаик, пытающийся переосмыслить свою жизнь после смерти Сталина.
«Как мы преступно мало знали,
Да что скрывать – боялись знать.
Пойми теперь, когда нам лгали,
Когда мы сами стали лгать»…
За небольшой рассказ «Рычаги», даже по меркам начавшейся «оттепели» антисоветский, его подвергли жесткой критике – «очернение советской действительности». Текст больше не переиздавался вплоть до конца 80-х.
В первую же, в общем-то, случайную встречу между ними заискрило. Так бывает. Не надо ни намеков, ни полунамеков, есть только абсолютная ясность и понимание – вот мой мужчина, вот моя женщина.
С этого момента почти все ее стихи – посвящение любви, изматывающей душу любви к Александру Яшину, что в итоге вылилось в ее гениальный сборник «Сто часов счастья». По оголенности чувств, откровенности она очень близка к Марине Цветаевой.
«Он мне и воздух,
он мне и небо,
все без него бездыханно
и немо…»
Она свободна и поэтому любит без оглядки. Он женат, поэтому устанавливает правила любви. Они встречались тайно, в других городах, в гостиницах, у нее на квартире, ездили в лес, бродили целыми днями, ночевали в охотничьих домиках. А когда возвращались на электричке в Москву, Яшин просил Веронику выходить за две-три остановки, чтобы их не видели вместе.
Им обоим тяжело и унизительно. Она живет от встречи до ожидания следующей. Ему же после каждой встречи надо возвращаться домой и лгать, лгать своей жене. Злата Яшина, супруга, безусловно, умная и тонко чувствующая женщина.
Она готова терпеть влюбленности мужа, пока они не пересекают ее границы, где она стоит на пьедестале, к которому муж всегда возвращается после «невинных шалостей».
Но Вероника Тушнова завладела душой ее мужа. Такое терпеть уже невозможно. Когда все окончательно раскрылось, случился скандал. Поэту было предложено выбрать – или я, или она. Менять надежный тыл на неопределенное будущее, в котором романтику вытеснит быт, он не решился. Яшин объявил Тушновой о разрыве.
Ей очень тяжело, но она утешает себя.
«Сто часов счастья,
Чистейшего, без обмана…
Сто часов счастья!
Разве этого мало?»
Но не легче и жене Злате. У нее своя правда.
«Сто часов счастья –
Ни много, ни мало,
Сто часов только – взяла да украла,
И напоказ всему свету,
Всем людям –
Сто часов только, никто не осудит.
Вор оказался настырный, умелый:
Сто часов только от глыбы от целой…
Словно задел самолет за вершину
Или вода размыла плотину –
И раскололось, разбилось на части,
Рухнуло оземь глупое счастье».
Вскоре после расставания Вероника Тушнова заболела. Рак.
Александр Яшин, конечно, навещал ее. Поэт Марк Соболь, долгие годы друживший с Тушновой, вспоминает:
«Я, придя к ней в палату, постарался ее развеселить. Она возмутилась: не надо! Выглядела она предельно худо. Неузнаваемо. А потом пришел – он! Вероника скомандовала нам отвернуться к стене, пока она оденется. Вскоре тихо окликнула: «Мальчики…» Я обернулся – и обомлел. Перед нами стояла красавица! Не побоюсь этого слова, ибо сказано точно. Улыбающаяся, с пылающими щеками, никаких хворей вовеки не знавшая молодая красавица. И тут я с особой силой ощутил, что все, написанное ею, – правда. Абсолютная и неопровержимая правда. Наверное, именно это называется поэзией…»
Она умерла 7 июля 1965 года.
Александр Яшин очень переживал утрату. Об этом свидетельствуют его стихи, написанные после ее смерти. На мой вкус, пожалуй, лучшее, что он создал в поэзии. Исповедальные стихи, стихи-покаяние. Теперь, когда ее не стало, не надо лгать жене, можно быть искренним. Жена простит, как не раз уже прощала.
«С горем не в силах справиться,
В голос реву,
Зову.
Нет, ничего не поправится:
Из-под земли не явится,
Разве что не наяву.
Так и живу.
Живу?»
Со временем он справился бы с горем. Выплеснул бы свои эмоции в стихах, семья и время подлечили бы. Но на нем страшный грех предательства. Предал сначала одну женщину, потом другую. В декабре того же года (через пять месяцев после смерти Тушновой) в Переделкино в рабочем кабинете Яшина застрелился его 16-летний сын Саша.
И через три года в том же июле, только четырьмя днями позже, он умер от рака. Гениальные стихи Вероники Тушновой создали этой заурядной истории ореол возвышенности и романтичности. Пусть она такой и останется. Как сказал другой поэт, «с любимыми не расставайтесь».