О чём мечтал Церетели…
Текст: Шорэна Джахая
Его стиль настолько узнаваем, что не обязательно быть экспертом, чтобы угадать, кто автор. Работы буквально по всему свету – от США до Пуэрто-Рико, от Израиля до Испании. Он и сам был человеком мира, открытым, добрым и влюбленным свое дело. Критику принимал с юмором, продолжая работать и творить. К сожалению, уже в прошедшем времени. Мы говорим про Зураба Церетели.
Вопреки аристократическим манерам
Каждому журналисту хочется сделать интервью с интересными людьми, а когда собеседник исключительный талант, добрая душа и просто хороший человек – это вообще большая удача. Именно таким был Зураб Константинович. Я несколько раз беседовала с ним, бывала в мастерской. Его аристократические манеры подчеркивали известность и состоятельность. Но при этом он оставался простым, коммуникабельным и открытым. Преданный семье и работе, расспрашивал меня, где живу, кто родители, откуда родом, тяжело ли в Москве, где работаю, сколько получаю… И обращался: «Дочка моя…» При этом успевал не только отвечать на мои вопросы и многочисленные телефонные звонки, но и что-то рисовать в альбоме.
Зураб Константинович рисовал с детства и всегда хотел быть художником. Вот только отец, инженер, был категорически против. Считал, что сын должен идти по его стопам. Но юный Зураб был непоколебим, и отец смирился.
Он создавал искусство ради искусства. И абсолютно не обладал свободным временем. Отдыхал, когда работал, творил: «Цель жизни – каждый день работать, искать новое, чтобы как можно дольше быть востребованным. Это мое кредо. Я не оглядываюсь назад, думаю, что можно успеть завтра. С этим засыпаю и просыпаюсь. Пока есть силы, продолжаю трудиться. Еще многое надо успеть…»
«Всем иностранцам советую увидеть Россию»
– Для меня очень важно и приятно, когда мои работы принимают с благодарностью, – как-то признался Зураб Константинович. – Я часто путешествую по миру и всем советую побывать в России. Не в Москве и Петербурге, а в провинции, где отзывчивая публика, где рождаются гении поэзии и живописи. Особым событием считаю год России во Франции. Там у меня прошли четыре выставки. И число памятников во Франции в минувшем году увеличилось благодаря работе вашего покорного слуги! – Речь о памятнике мушкетерам, героям Александра Дюма. Это монументальная композиция из бронзы. Атос, Портос, Арамис и Д’Артаньян скрещивают шпаги в традиционном приветствии. Работу принимал потомок рода Д’Артаньян сенатор Эмери де Монтескью. А скульптор преподнес ее в дар городу Кондом в Гаскони, который является своего рода столицей мушкетеров. Но еще раньше Церетели стал кавалером ордена Почетного легиона. К своим недоброжелателям Церетели относился с юмором: «Они делают мне неплохую рекламу. Мы сидели как-то с Сальвадором Дали и его супругой. Пили кофе, он вдруг сказал: «Почему-то в последнее время не ругают, видно, забыли». Очень правильная мысль. Лучше пусть ругают, чем не примечают».
Всю Грузию обошел пешком: «Это мир неземной красоты»
Его давней мечтой был огромный комплекс «Летопись Грузии» или «История Грузии» на берегу Тбилисского моря. Грандиознейший проект был запланирован еще при Советском Союзе. В нем представлены цари, князья, правители, писатели, которые жили, гостили и имели какое-то отношение к родине Церетели – Грузии. Сегодня его работа представлена в камне и бронзе на небольшой горе, возводится и базилика в честь Благовещения Пресвятой Богородицы.
Церетели скучал по родине. Много общался с соотечественниками. Всю Грузию обошел пешком: «Я как и все грузины, очень люблю горы. Дарьяльское ущелье, воспетое Пушкиным и Лермонтовым, – одно из красивейших мест на земле. Отсюда видны прекрасные сванские и хевсурские вершины. Мир неземной красоты. Глаза радуются, а из души рвется крик восхищения!» – рассказывал он. А потом внезапно добавил: «И возраста своего не чувствую. Иногда, вот думаю, надо быть серьезным, но часто это не получается». И что-то вновь зарисовал в блокнот.
…Мы немного помолчали, но вдруг я спросила: «Что бы вы сказали Всевышнему, если представилась бы такая возможность?» Как ни странно, он ответил, не задумываясь: «Только одно. Пусть всегда будет солнце. От его света и счастливых лиц становится радостнее на душе и легче жить».